«Робот-зазнайка» и другие фантастические истории - Генри Каттнер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Само собой, в башнях бессмертные знали больше, чем короткоживущие. В те практичные времена бессмертных не обожествляли, но им подчинялись. Добровольно, как дети подчиняются родителям. У родителей всегда есть преимущество перед детьми – зрелость. А еще опыт. И мало-помалу короткоживущие обитатели башен привыкли к своей зависимости от бессмертных.
Дело еще и в том, что у человека есть достойная осуждения привычка перекладывать на других неприятную ответственность. Правда, за века общество отошло от индивидуализма. Социальная ответственность достигла уровня, когда каждый сделался сторожем брату своему. Постепенно все встали в круг и взялись за руки. Бессмертные, зная, что впереди у них долгие столетия, позаботились о том, чтобы эти столетия не были пустыми. Они учились. Времени на учебу у них было вдоволь.
Приобретя знания и опыт, они стали брать на себя ответственность, которую с такой легкостью уступало большинство.
Так возникла новая культура – достаточно стабильная для умирающей расы.
Он вечно попадал в неприятности. Его увлекало все новое – об этом позаботились хромосомы Харкеров. Хотя его звали Сэм Рид.
Он снова и снова бился о невидимые преграды, пытаясь вырваться из плена отмеренных ему лет. Сэму было известно, что их всего лишь девяносто. Какая-то частичка его разума, доставшаяся по наследству, лишенная логики, мучительно искала выход. Что можно успеть за девяносто лет?
Однажды он попытался устроиться в большой гидропонный сад. Простецкое, с грубыми чертами лицо, лысина, рано развившийся ум – все это давало ему возможность убедительно лгать насчет своего возраста. Некоторое время он добросовестно работал, но потом его одолело любопытство и он начал экспериментировать с ботаническими культурами. Поскольку знаний у него не было, он загубил немалый урожай.
Но перед этим он обнаружил в одном из резервуаров синий цветок, который напомнил о женщине, виденной на карнавале. Ее платье было точно такого же цвета. Он спросил у ближайшего работника о цветке.
– Проклятые сорняки, – ответил тот. – Сотни лет с ними боремся, а они все лезут и лезут. Впрочем, с этим не так уж много хлопот, росичка кровяная гораздо хуже.
Он выдернул сорняк и швырнул в сторону, а Сэм подобрал. Позже он узнал, что это фиалка. Скромной красоты растеньице не шло ни в какое сравнение с великолепными гибридными цветами, выращиваемыми в секциях гидропоники. Он хранил цветок, пока тот не рассыпался в прах. Но и после Сэм помнил о нем, как помнил о женщине в голубом платье.
Однажды он отправился за Мелководное море, в башню Канада. Раньше он никогда не бывал за пределами своей башни, и теперь его очаровал вид большой прозрачной сферы, которая двигалась вверх в пузырящейся воде. Он путешествовал с человеком, нанятым за украденные деньги и выдававшем себя за его отца. Но едва они добрались до башни Канада, «отец» исчез, и Сэм с тех пор его не встречал.
В двенадцатилетнем возрасте он был предприимчив, перепробовал множество способов заработка. Но ни один его не удовлетворил, все были слишком скучными. Блейз Харкер знал, что делает, когда оставил нетронутым мозг в хилом деформированном теле. Впрочем, оно было хилым только по меркам того времени. Длинноногие, рослые бессмертные установили свои стандарты красоты. Безобразными считались приземистые, коренастые, ширококостные короткоживущие.
В Сэме засело крепкое, мощное семя неудовлетворенности, не дававшее ему покоя. Оно не могло развиваться нормально, потому что это было семя бессмертного, а Сэм явно не был бессмертным. Он просто не мог претендовать на работу, которая требовала вековой подготовки. Даже полувековой…
Он шел трудным путем, потому что других путей для него не существовало. И обрел учителя – своего Хирона, своего Фейгина, – когда встретил Щипача.
У толстого старого пройдохи были кустистые седые волосы, прыщавый красный нос и собственная философия. Сам Щипач никогда не предлагал советов, но давал их, если просили.
– Людям нужны развлечения, – говорил он мальчику. – Большинству из них. И они не хотят смотреть на то, что ранит их нежные чувства. Работай головой, парень. Воровством многого не добьешься. Лучше стать полезным для тех, у кого власть. Возьмем банду Джима Шеффилда. Джим обслуживает правильных людей. Не задавай вопросов, выполняй то, что тебе поручают, но вначале установи нужные связи. – Он чихнул и заморгал водянистыми глазами. – Я говорил о тебе с Джимом. Повидайся с ним. – Щипач сунул в ладонь Сэма пластиковый диск. – Я не стал бы этого делать, если бы не разглядел в тебе кое-что. Ступай к Джиму.
У двери он придержал Сэма:
– Ты далеко пойдешь. И ведь не забудешь старину Щипача? Некоторые забывали. Но я умею причинять неприятности так же легко, как делать одолжения.
Сэм вышел, провожаемый чиханием и хихиканьем толстого ехидного старика.
Он увиделся с Джимом Шеффилдом. Тогда ему было четырнадцать, и он был низок, силен и мрачен. Шеффилд оказался сильнее и крупнее. Ему было семнадцать, этому выпускнику школы Щипача, независимому и хитрому дельцу, чья банда уже приобрела известность. Человеческий фактор всегда играл важную роль в интригах башен. Это была не только политика; социальный быт той эпохи своей педантичностью и сложностью не уступал общественным отношениям в Макиавеллиевой Италии. Голая правда не только находилась вне закона, но и считалась дурным вкусом. Над всем царила интрига. В постоянно меняющемся равновесии властей выживал тот, кто хитрее и изворотливей. Обмануть противника, запутать его в собственной паутине, заставить уничтожить самого себя – вот в чем заключалась игра.
Банда Шеффилда работала по найму. Вскоре Сэм Рид (о фамилии Харкер он знал лишь то, что она принадлежит одной из самых влиятельных семей бессмертных) получил первое задание: спуститься вместе с более опытным подельником и собрать образцы синеватой водоросли, запрещенной в башнях. Возвратясь через тайный ход, он опешил, увидев Щипача. Тот ждал с портативным излучателем в руках. Маленькое помещение было герметично закупорено.
На Щипаче был защитный костюм. Голос его доносился через диафрагму.
– Стойте на месте, парни. Лови! – Он бросил излучатель Сэму. – Облучи-ка этот пластиковый контейнер. Он закрыт? Хорошо. Облучай сверху. Так, а теперь медленно переворачивай.
– Эй, ты чего?.. – начал другой парень.
Щипач фыркнул:
– Делай, что говорю, или сломаю твою тощую шею. – И перешел обратно на спокойный тон. – Поднимите руки. Поворачивайтесь медленно, я и вас облучу. Вот так…
Потом они втроем встретились с Джимом Шеффилдом. Джим едва сдерживал возмущение. Он попытался спорить со Щипачом. Тот чихнул и пригладил седые волосы.
– Заткнись, – сказал он. – Что, думаешь, ты уже
